Жорж Клотц - Доллары за убийство Долли [Сборник]
— К чему же мы с вами, господин Мегрэ, в конце концов пришли?
— Ни к чему. Мы ведь ничего не знаем о главном, то е£ть о двух убийствах. На улице Тюренна был убит какой-то человек, а незадолго до этого в своей машине, причем неизвестно где, была убита графиня Панетти. Вы, вероятно, уже получили отчет доктора Поля о том, что в черепе старой дамы застряла пуля. Кое-какая информация поступила также из Италии. Уже больше года назад Кринкеры оформили развод. Они оформляли его в Швейцарии, поскольку в Италии развестись нельзя. Обретя свободу, дочь графини Панетти тут же вышла замуж за некоего американца, с которым и живет теперь в Техасе.
— Ас матерью она так и не помирилась?
— Куда там! Графиня разъярилась еще пуще. Кринкер происходит из бедной, но знатной венгерской семьи. Всю эту зиму он провел в Монте-Карло, где тщетно пытался разбогатеть, играя в рулетку. За три недели до смерти своей бывшей тещи Кринкер прибыл в Париж и поселился в отеле «Коммодор», а потом переехал оттуда в небольшую гостиницу на улице Комартен.
— Вам не удалось выяснить, как долго Глория Лотти прослужила у графинй?
— Удалось — четыре или пять месяцев, но более точных данных у нас нет.
В коридоре послышался шум, и Досену доложили, что привезли подследственного.
— Как вы думаете, господин комиссар, стоит ли мне все это ему рассказать? — спросил Досен, вспомнивший о своих служебных обязанностях.
— Одно из двух: Стевельс либо расколется, либо будет и дальше молчать как рыба. Мне приходилось уже иметь дело с фламандцами. Они, скажу вам, крепкие орешки. Если Стевельс не заговорит, вся эта волынка растянется на долгие недели и даже месяцы, пока мы не найдем кого-либо из пропавшей четверки. А одному только Богу известно, где они сейчас окопались.
— Почему же четверки, господин Мегрэ?
— Мосс, Левен, женщина и ребенок. Именно на ребенка я больше всего и рассчитываю.
— Если, конечно, они от него не избавились…
— Ну, знаете ли, если уж Глория, рискуя быть арестованной, все-таки решилась вырвать мальчика из рук моей жены, значит, она им дорожит!
— Думаете, это ее сын?
— Совершенно в этом уверен. Глубоко ошибаются те, кто думают, что преступники сделаны из другого теста, чем остальные люди, что они не могут иметь детей и этих детей любить.
— Так это сын Левена?
— Вполне возможно.
Досен поднялся из-за стола и грустно улыбнулся.
— Похоже, что мне придется вести допрос, беря то и дело подследственного «на пушку», а я в этом деле не большой мастак…
— Если позволите, господин следователь, — сказал Мегрэ, — я попробую побеседовать прежде с Лиотаром.
— Хотите, чтобы он порекомендовал своему клиенту признаться?
— Мне кажется, что в сложившейся ситуации они должны быть в этом заинтересованы оба.
— Так что — мне пока не приглашать их сюда? — спросил Досен.
— Пожалуй, стоит немного погодить.
Мегрэ вышел из кабинета следователя и приветливо поздоровался со Стевельсом, сидевшим у самой двери на старой скамье, отполированной до блеска штанами его предшественников.
В этот момент в конце коридора показалась взволнованная Фернанда в сопровождении Жанвье. Инспектор на секунду приостановился, не зная, может ли подпустить к переплетчику жену. Мегрэ, однако, ничего против этого не имел.
— Поболтайте пока вдвоем, — обратился он к супругам Стевельс. — Следователь еще не освободился.
После чего комиссар отозвал в сторону адвоката Лиотара, и, разговаривая вполголоса, они минут пять прогуливались по мрачному коридору, где почти перед каждой дверью дежурили жандармы.
— Когда будете готовы, постучите, — сказал Мегрэ и зашел в кабинет к Досену один, предоставив возможность Лиотару, Стевельсу и Фернанде поговорить втроем.
— Ну, что? — полюбопытствовал следователь.
— Скоро узнаем. Думаю, Лиотар поддался. Я вам состряпаю такой рапорт, господин следователь, в котором изложу все, что касается злополучного чемодана, но о причастности Лиотара к его исчезновению умолчу.
— Однако это не совсем законно, не правда ли?
— Вы ведь хотите поймать преступников, господин следователь?
— Я вас понимаю, господин Мегрэ, но мой отец и дед были судьями, да и я, наверное, когда-нибудь пойду по их стопам.
Досен, говоря это, покраснел и все еще с нетерпением, хотя и не без опаски, стал ждать стука в дверь.
Наконец в кабинет заглянул адвокат.
— Могу ли я попросить госпожу Стевельс зайти сюда вместе с мужем? — спросил он.
Глаза Фернанды были заплаканы, в руке она сжимала мокрый от слез носовой платочек. Войдя в комнату, она взглянула на Мегрэ с такой тоской, словно надеялась, что комиссар может еще что-то исправить.
Стевельс в свою очередь выглядел совершенно невозмутимым. Во взгляде его сквозила странная смесь кротости и упрямства. Он покорно сел на указанный ему стул.
Когда судебный секретарь вознамерился направиться на свое место, чтобы вести протокол, господин Досен мягко обратился к нему:
— Одну минуточку! Я позову вас, когда допрос примет официальный характер. Господин Лиотар, вы не возражаете?
— Нет, нет, полностью согласен. Благодарю вас.
Из всех присутствовавших в кабинете только Мегрэ не присел. Он остался стоять, обернувшись лицом к окну, по стеклам которого скатывались капли дождя. И небо над Парижем, и Сена были одинакового серого цвета. Баржи на реке, крыши домов и тротуары блестели под дождем.
Наконец следователь Досен, откашлявшись, неуверенным тоном произнес:
— Стевельс, господин комиссар хотел бы задать вам несколько вопросов!
Мегрэ, который только что раскурил трубку, оторвался от созерцания пейзажа за окном и, подавив желание улыбнуться, обратил свой взор к присутствующим.
— Полагаю, Стевельс, — начал он, все еще стоя и напоминая поэтому школьного учителя, вещающего перед классом, — что ваш защитник ввел вас в двух словах в курс дела. Мы осведомлены о вашей с братом преступной деятельности, но допускаем, что лично вы больше ни в чем не виноваты. Оказалось, что костюм со следами крови на нем действительно вам не принадлежит. Его оставил у вас брат, а сам ушел в вашем костюме.
— Мой брат тоже никого не убивал, — пробормотал Стевельс.
— Допускаю. Что вы предпочитаете, Стевельс: отвечать на мои вопросы или сразу рассказать все, что знаете?
Теперь у Мегрэ был уже не один союзник (в лице мэтра Лиотара), а два — Фернанда, ободряюще глядя на Стевельса, как бы просила его заговорить.
— Лучше спрашивайте меня вы, господин комиссар, — решил переплетчик. — Посмотрим, что я смогу вам ответить.
Стевельс протер толстые стекла очков и стал ждать вопросов Мегрэ, ссутулившись и уронив на грудь голову так, словно та была чересчур тяжелой.
— Когда вы узнали об убийстве графини Панетти?
— В ночь с субботы на воскресенье.
— То есть в ту ночь, Когда вас посетили Мосс, Левен и еще один человек, по моему предположению, Кринкер?
— Именно.
— Это вы придумали послать телеграмму своей супруге, чтобы удалить ее таким путем из дому?
— Я понятия не имел об этой телеграмме.
Это утверждение звучало правдоподобно, поскольку Альфред Мосс был достаточно хорошо знаком с бытом и привычками семьи Стевельсов.
— Значит, когда около девяти часов вечера вы услышали стук в дверь, то ни о чем еще не знали?
— Конечно, не знал. До их прихода я что-то читал, сидя в нашей комнатке в подвале, и, поверьте, не хотел даже впускать их в дом.
— И что же сказал вам брат?
— Он сказал, что одному из его компаньонов срочно нужен паспорт, что все необходимое для работы у него с собой и что я должен немедленно взяться за дело.
— До этого случая брат никогда не приводил к вам посторонних?
— Нет, господин комиссар. Он отлично знал, что я не люблю принимать гостей.
— Но ведь вам, наверное, было известно о существовании сообщников брата?
— Альфред говорил мне, что работает с неким Шварцем.
— Это, вероятно, тот человек, который в гостинице на улице Лепик назвался Левеном. Как он выглядел, Стевельс? Брюнет? Довольно упитанный?
— Да.
— Итак, вероятно, вы все вместе спустились в подвал…
— Конечно. Не мог же я в такой поздний час работать в мастерской! Представляю себе, как удивились бы соседи!
— Теперь расскажите о человеке, который сопровождал Шварца и Мосса.
— Прежде я с ним знаком не был.
— Этот человек говорил с иностранным акцентом?
— Да, это был венгр. Мне показалось, что ему не терпится покинуть Францию. По крайней мере, он нервничал и допытывался, не будет ли у него проблем с подложным паспортом.
— Для какой страны нужен был паспорт?
— Для США.
— Итак, вы сразу принялись за работу?
